А вот теперь - точно про Винсента. XD
На самом деле, я это так копаюсь в ощущениях. XD
пыщ Ткань с легкостью расходится по швам. Аккуратно вспоротые нити рассыпаются в стороны. Интересно, человеческая кожа расползается так же быстро?
Вата внутри их телец всегда разная. Видимо, на её вид влияет завод, родная плантация и время года, в которое собирали хлопок. В конце концов, мастерство кукольника, что набивал игрушку. Если долго мять вату в руках, может показаться, что это - внутренности. Белые сухие внутренности мерзких существ с внимательными остекленевшими глазами и вшитой улыбкой. Они постоянно смотрят и улыбаются, словно читают каждую мысль, ощущают страх, который сильнее их игрушечной боли. Бессмысленный взор прозрачных камешков, нарисованная улыбка, растянутая в кровожадном оскале. Они не меняют её, даже если вывернуть это отродье наизнанку. Кто вообще придумал дарить эту дрянь детям? Эти плюшевые животные на двух ногах, куклы, похожие на мумифицированных мертворожденных младенцев - они смотрят на тебя изучающие, они только смеются, если пытаешься причинить им боль, они смеются над тобой, окончательно сводя с ума, будто для этого не достаточно этой крови, крови на руках, на одежде, на стенах...
Когда позолоченное лезвие ножниц вспарывает пухлое набитое брюшко дьявольского медвежонка, кажется, что страх отступает. Память отходит в сторону, невыносимый запах крови становится менее явным. Ведь они уже мертвы. Они не чувствуют боли, они не видят... или? Но тогда процесс еще больше успокаивает - ведь можно представлять, как кричат в этот момент сжатые вышитые ротики зверушек, размалеванные губы кукол. Льется черными нитками их кровь, белоснежными кишками вываливается из распоротого живота вата.
Будто золотой карающий меч древнего героя сносит голову очередному монстру, что минуту назад хохотал тоненьким мерзким голоском. Пусть же они страдают и боятся вчетверо против того, как когда-то, в беспроглядной Бездне, боялись их маленький мальчик - "ребенок несчастий" и его братик.
Дверь тихо скрипит и на пороге появляется горничная.
- Господин Винсент, вас ждут к столу.
Младший Найтрей склоняет голову, мгновенно меняя выражение лица с глубокой, застывшей задумчивости на самую очаровательную из своих улыбок. Весь диван засыпан ватой, полудрагоценными камешками-глазками и обрывками плюша. Молодой человек с шутливо-извиняющимся видом разводит руками. Он знает, что прислуга давно привыкла к небольшим странностям и особенностям молодых господ.
Винсент выходит из комнаты, мягко ступая по ковру и стараясь не попасть ногой на желтый цветок - это очень важно. На самом деле, он придумал этот ритуал в тот день, когда Гилберта наконец нашли. И почему-то соблюдает его до сих пор, хотя и сам не объяснил бы причины. Просто маленькая прихоть, примета - как угодно.
Горничная невольно улыбается, слыша за дверью смех молодого Найтрея. Звонкий, мелодичный; девушка никогда бы не сказала, что причиной этого веселья послужил яшмовый глазик, безразлично глядящий на юношу. Видимо, он зажал его в кулаке, забыл и унес с собой. Главное, это то, что глаз смотрел совершенно холодно и безразлично. Он был даже не глазом трупа - просто камень, поделка, вещь не-живая изначально, а потому и лишенная печати Бездны. Винсент знал, что теперь камень останется камнем. По крайней мере, до следующего припадка.
@музыка:
Buck-Tick - Passion ^_^
@настроение:
вполне так. х)
@темы:
фэндомное,
писанина,
blue roses (c),
пандора