[Flamekeeper]

Опять про Катакуру-2, его жену и почти домашнее насилие. ) Со стороны жены, если что.))
Очень односторонний пейринг.

И очень странную наследственность.

Она сложила руки на коленях - такая маленькая, такая хрупкая сейчас. Не поднимает своих черных глаз, напряженно разглядывая узор на нарядном кимоно, одном из многих, что есть в её гардеробе. Впервые с момента возвращения из Осаки и становления главой клана Шигецуна позвал её на личный разговор. Он пришел ещё раньше - и сидел так же тихо и молча, ожидая её.
- Я должен сказать вам это лично, - что-то не так в его голосе. Низком, звучащем бархатом - Ая часто представляла, как звучит он на поле боя, как звучит он, когда муж разговаривает со своим господином...
- Вы должны будете отправиться в Эдо. Пока не могу сказать, на какой срок.
- Ты издеваешься? - она выдала это устало и обреченно, - ты правда издеваешься надо мной еще больше?!
Сколько она слышала о нем - больше слышала, чем знала сама собственного мужа! О том, какой он талантливый генерал, о том, как он - демон во плоти - может хоть в Ад спуститься за своими солдатами, чтобы спасти их. И спасет. Какой он защитник, и как он предан своему господину.
- Нет. Так повелел сегун.
- Что он сказал?!
- Чтобы я отправил к нему свою жену.
- Умэ-химе? - наверняка они ищут дочь Санады.
- Понятия не имею. Господин сказал, что я могу выбрать.
- А наша дочь...
- Киса останется здесь. Она достаточно взрослая, чтобы жить одной в Широиши, - её муж говорит это так буднично, будто пересчитывает рис по отчетностям.
Как Ая это сделала? Ударила его. Впервые за столько лет прикоснулась к нему - чтобы ударить.
Не уклонился, не отвернулся, даже не поменялся в лице.
- Прости меня.
Проклятый, чертов дьявол!
Тут он взял её за руки. Что он делает, зачем так мучит её!
- Пойми меня. Я не могу подвести господина Масамунэ. Это... так расстроит его.
- Расстроит... Я убью тебя... - девушка разрыдалась, не выпуская ладоней из его рук.
Всю жизнь, все двадцать чертовых лет из своей жизни - она чувствовала себя гостьей здесь. Все двадцать лет он, Катакура Шигецуна, просто измывался над ней. О, он был вежлив. Любезен. Предупредителен. Она ни разу не слышала, чтобы он повышал голос, или был расстроен, или слишком радостен. О нет - вся пытка заключалась именно в том, что с ней он всегда был безупречен, идеален. Редкая изысканная еда, подарки, сотни цветных нарядов. И сын хозяина замка, радушно принимающий гостью.
Им было по 16 лет - когда Ая выходила за него. Девушка поразилась тогда - будто из сказок вышел - с длинными шелковыми волосами, черными, как ночь. С серыми, как небо в дождь, глазами. Он улыбался ей, он был совсем безмятежен и учтив.
Им было по двадцать лет - когда Ая думала, что все может измениться. Когда Шигецуна, все так же нежно и предупредительно, звал её на пару вечеров к себе. Когда она думала, что, подарив ему наследника, обретет его любовь.
- Но... наша дочь... - Ая решилась на последнее сопротивление, - ты еще тогда, давно сказал мне, что господин дал тебе полную свободу... я думала, поэтому ты обратил на меня внимание! Думала, он запрещал...
Катакура усмехнулся.
- Дал мне полную свободу, все верно. И я выбрал быть верным ему. Так я захотел сам. Свободу от чужих обязательств. Много после он объяснил - да я понял и сам - насколько ценный выбор он подарил мне.
Ая опустила голову, сжав его ладони.
- А меня... ты...
- Ты же помнишь наш первый разговор? Да, наверное, с женой поступают не так. Но... разве лучше было бы, если бы я обманывал тебя? Притворялся, не испытывая ничего? - он смотрел прямо в её заплаканные глаза.
- Твой отец ведь делал так же, - терять было нечего - Ая потеряла даже надежду. Ударить его по самому больному, напоследок.
- Да, он даже не разговаривал с матерью после моего рождения, - Шигецуна слегка прищурился. - Никогда её не любил, если ты об этом. И меня тоже. Ты это хотела слышать?
- Мы говорили с ней об этом...
- Только господин был дорог ему. Ты думала, я хоть раз сомневался в этом? Знал это лет с пяти. Видела же сама, как он весь менялся, когда говорил о нем? Или когда господин приезжал сюда? Я злился тогда, не понимая его. Отец гордился им, дорожил им, больше жизни своей ценил его. А потом... доверил мне, как самую большую ценность в этом мире.
- Хватит! Ты сам-то видел свое лицо, когда ты говоришь о нем? - Ая не сдерживалась уже, не пыталась играть примерную жену, не пыталась ему понравиться. Этому напрочь безумному человеку, который уже бросает её в лапы сегуната.
- Ты и мне пытался "дать свободу!" Говоря, что устроишь все так, что никто и не будет знать.
- Ты... я не хотел видеть, что ты страдаешь. Хотел, чтобы ты была вольна тоже любить того, кого выберешь.
- Ты дурак? Я уже выбрала тебя, своего законного мужа! Любила тебя, и до сих пор! - Она, всегда тихая и скромная, почти вскрикнула. Шигецуна первый раз видел её такой... свободной от попыток понравиться ему.
Ая неожиданно прильнула к нему.
- Всю жизнь ты по закону был моим. И никого дальше тебя не было.
Шигецуна очень мягко отстранил девушку.
- Я уеду, как ты хочешь. И пусть ты проклят будешь, - она встала и вышла первой, плюнув на приличия.

***
Он приехал в Эдо только спустя полгода. Такой же сильный, такой же красивый, как всегда. Казалось, со временем он только хорошел. Ая до сих пор помнила его юношей - прекрасным настолько, что зубы сводило. Как он взрослел и становился дьяволом, её мучением, выточенным изо льда.
Такой же вежливый, что хотелось ударить.
Ая была слаба и бледна - от её красоты за полгода и следа не осталось. "Болезнь" прожгла ей все внутри, чертово пойло, которое стащила на кухне у служанок. Не убило - вывернуло наизнанку и оставило подыхать медленно, годами.
Все так, пусть наймет ей лучших врачей, пусть они побегают вокруг неё.
За полгода превратилась из бодрой, красивой женщины в старуху, сожранная изнутри ядом.
Пусть потом откроет ящик, который она указала, и прочтет записку. И узнает, что это он так долго и жестоко убивал её. И живет дальше с этим.