[Flamekeeper]

Иногда я заполучаю нормальный ноут в свое пользование и пишу.

Очередное продолжение очередных дрблц про второго Катакуру, который Шигецуна. И да, это - прямо продолжение вот этого вот

Всякого текста.

Шигецуна не спеша, осторожно опускается на колени и склоняет голову.
- Все выполнено точно согласно плану, мой господин, - юноша едва заметно приподнимает руку.
Слева спешит его человек, облаченный в доспех, с корзиной в руке.
- Это голова генерала, которого мне полагалось убить, - Катакура кивает чуть в сторону. - Прикажете?
- Полюбоваться на отрубленную башку этого вояки? Ну давай, хотя я и верю тебе на слово.
Слуга достает трофей, Масамуне едва заметно морщится и одобрительно кивает.
- Твой первый, да, Шигецуна-кун?
- Так точно, господин Масамуне, - совершенно бесстрастным голосом.
- Погляди на меня, - Дракон почти с удовольствием рассматривает вассала, который изо всех сил пытается держать маску какой-то обыденности и формальности.
- Что я хочу тебе сказать, Шигецуна-кун... - молодой человек заметно напрягается и пытается отвести взгляд своих стально-серых, как небо в сезон ливней, глаз.
- Ты отлично поработал. И отлично постарался. Твоему отцу и мне есть чем гордиться.
Вокруг - только отряд Катакуры, нет посторонних, а потому эти слова не прозвучат неуместно. А солдаты и так знают все необходимое о юном наследнике клана.
Шигецуна, кажется, почти краснеет при этих словах и вновь в своей невыносимой манере начинает разглядывать песок под ногами. О боги, он с неделю командовал крепостью, причем вполне успешно. Он рубил солдат Уэсуги, будто траву на лугу. И Масамуне доводилось слышать, как он отдает приказы... Как у Кодзюро - все отлажено, все сделано почти идеально. Сильная рука, храбрость без безрассудности, непререкаемый авторитет среди людей и совершенная уверенность в каждом движении... И как же он беспомощно теряется, когда Масамуне пытается общаться с ним не как своим вассалом, но как с человеком. Как сразу из прекрасного уверенного воина становится почти ребенком перед ним. И как пытается удержать равнодушный, отстранённый вид.
- Можешь идти. Вы все славно сработали, ребята, - Одноглазый Дракон широко улыбнулся и махнул рукой.

****
- И что ты пишешь?
Юноша сидел на энгаве, подобрав под себя ноги и задумчиво пересчитывал пальцы на руках. Очевидно, считая слоги.
- У меня и моих солдат свободное время. Это... время досуга.
- Да я не прошу тебя оправдываться, хоть весь день себе пиши! - Масамуне усмехнулся.
- Весь день нельзя. У нас тренировки, после построение, после - я буду заниматься с учителями. Каллиграфия мне дается не вполне удовлетворительно, - Шигецуна выдал это размерянно, поясняющим тоном. Впрочем, тут же сложив свитки вниз строчками.
- Хочу почитать, - Владыка Осю кивнул на свитки.
Вот для чего? Хочет уверится, что все эти стихи - про него? - Катакура раздумывал всего пару мгновений, решив не лгать господину, но до последнего уклоняться от прямого ответа на главный вопрос.
Дракон осторожно взял свиток, прошёл взглядом по строчкам.
- Весьма красиво. И что ты пенял на свою каллиграфию - у меня почерк гораздо хуже, и я не умер до сей поры! - господин Масамуне усмехнулся.
- Очевидно, ты пишешь это для возлюбленного? Иного объяснения такому восхищению у меня нет.
Катакура неопределенно пожал плечами.
- Хм, а давай я тоже напишу! По юности я писал очень крутые стихи! - Масамуне вновь употребил это гайдзинское слово, неизвестно где им подцепленное.
Шигецуна, явно нервничая, протянул чистый свиток.
"Что же вы делаете, о боги и будды"! - будто бы он издевается нарочно!
Масамуне слегка призадумался, внимательно посмотрел на Шигецуну и, быстро сосчитав слоги, наскоро написал стихи на бумаге.
- Вот. Можешь передать ему, - он вновь улыбнулся.
Юноша даже не посмотрел на лист. Видно были, насколько неловко ему и насколько он застигнут врасплох.
Тем временем, господин, отринув всякую церемонность, однако, очень осторожно, почти с нежностью коснулся подбородка и чуть приподнял голову юноши.
- Хватит уже отводить взгляд всякий раз, когда я с тобой заговариваю. Мне не нравится это, - Масамуне говорил как-то странно, очень тихо.
Молодой Катакура уже явно не находил себе места.
- Мне было бы так любопытно узнать, кому же выпала такая удача - завладеть мыслями и сердцем столь прекрасного юноши? Право же, я завидую этому человеку. И... как ты там писал про защищать в бою? Уверен, ему не будет грозить никакая опасность...
Да не может того быть! Что же он делает! Он... специально издевается так?
- Не понимаю, какое удовольствие вы видите в том, чтобы насмехаться над моей слабостью день от дня, - Шигецуна произнес это совершенно иным тоном, и Масамуне невольно усмехнулся - так он напоминал сейчас Кодзюро, отчитывающего его за какую-нибудь проделку!
- О чем ты? - Масамуне посмотрел еще внимательнее.
- Я каюсь, что виновен в том, что доставляю вам столько неудобства, - юноша продолжал тем же тоном, - И, если моя служба так отягощает вас, скажите мне об этом прямо. Если же я не достоин из-за непростительной слабости своей служить вам, я готов понести любое наказание, вплоть до того, что заберу свою жизнь.
- Эй, дери тебя екай, ты о чем вообще?! - Масамуне расхохотался. - Когда это я говорил тебе про плохую службу, что ты несешь?
Шигецуна удивленно воззрился на господина. Он же наверняка все знает! Почему тогда сам подходит, сам пытается спровоцировать его!
- И да, если я хоть раз увижу, что ты тянешься к вакидзаси, при этом провозглашая что-то о наказании - я велю связать тебя и на неделю закину в подвал, - Масамуне вспомнил все случаи, когда Кодзюро так же стоял со скорбным видом, что-то там говоря о своей глупости и неосмотрительности и вздохнул.
- Но если прегрешение мое будет столь велико, что иного выхода для чести не найдёшь! - Шигецуна произнёс это с явным возмущением.
- А я тебя выпорю тогда, - Масамуне вновь рассмеялся и потрепал по волосам юного Катакуру, который разом смутился и потерял всю прежнюю суровость. Рука господина соскользнула вниз по черным прядям, нежно пройдя до самых кончиков волос.
Как он смело держится с солдатами, как он бойко огрызается на все, что ему не по нраву, везде пытаясь установить свои правила! И что же сейчас...
- Кстати говоря, я надеюсь, что твоему избраннику понравятся мои стихи, гляди не потеряй их! - Масамуне задумчиво посмотрел на юношу, который сейчас, казалось, едва держит себя в руках, чтобы...
- И да, я хочу, чтобы ты рассказал мне про свой бой! - добавил Дракон.
- Все есть в моем докладе, я уже говорил вам.
- Доклад - ужасно скучная штука! Не-не, я хочу послушать, как это происходило на самом деле, с твоей стороны. Если хочешь, потом расскажу о том, как сам первый раз зарубил серьезного самурая, разэдак его! - Датэ отстранился немного, чтобы окончательно не ввести юного Катакуру в оцепенение.
- Я думаю, если нам поговорить нормально, ты не будешь так шарахаться от меня, правда ведь? - Масамуне премило улыбнулся, от чего уловил знакомый, слишком знакомый ему взгляд и беззаботно рассмеялся.
- Завтра вечером? Можешь припереться ко мне в свой "час досуга", тебе ведь так удобнее?
- Хорошо... - Шигецуна согласно покивал.
- Давай, занимайся своими делами. И не твори глупостей! - Масамуне развернулся и пошёл дальше по веранде.
Катакура наконец развернул лист и вчитался в строчки, оставленные рукой господина. Это... это он явно писал... ему же? С острожной поспешностью он свернул все свитки и убрал в рукава.
Нужно... пойти тренироваться. Сейчас же. Немедленно. Иначе эта мысль сожрет его сейчас же.
Непонятная смесь удивления, нежности и опасения накатила вдруг неожиданно и молодой человек спешно зашагал в противоположную сторону. Пусть слуги подготовят все. И пусть кто-нибудь сразится с ним на тренировочных мечах - так лучше всего.