Гниющий Гундабад моей тюрьмою стал,
Хреново было мне пока я там жила.
Кривой мой ятаган врагов разить устал.
Крестьянкой мирной стать в башку шиза зашла.
И я достала плуг и запрягла коня,
И Анфауглиф решила я вспахать.
Но Нолдоров толпа пришла средь бела дня,
И хоть мне было влом, пришлось их убивать.
И множество врагов сразила я тогда,
Но вот окончен бой, победы час настал.
Пусть землю удобрят их мертвые тела
И Мандоса покой их всех к себе принял…
Немного отдохнув, плуг в руки я взяла,
К упорному труду ведь каждый орк готов!
Но новую напасть мне карма принесла -
Владыка Келеборн крадется меж кустов!
Стараясь не шуметь, схватила сарбакан
Отравленной иглой сорвала дерзкий план
И рухнул Келеборн, примяв степной бурьян
И Мандоса покой его к себе принял…
Тогда решила я что кончилась война,
И в голову мою ударил счастья хмель
Но и на этот раз не вышло нефига -
В мифрильной чешуе ползет Галадриэль
Но гоблинскую ночь не сокрушат враги,
Сопернице моей свернула шею я,
И легкий ветерок унес предсмертный хрип,
И Мандоса покой ее к себе принял…
И пропахала я три длинных полосы
И к вечеру зажечь решила костерок,
Везде великий мрак, ни солнца, ни луны...
А Элронд вдруг решил зайти на огонек.
-Кретин, осел, дурак! - ему сказала я.
-Послушай, гнусный чмырь, как ты меня достал!
Пришлось его убить, не понял он меня
И Мандоса покой его к себе принял…
Работа тяжела, но это мой удел,
А эльфы до сих пор все бродят по земле,
И снова будет бой и куча мертвых тел...
Эй, Мандос, принимай непрошеных гостей! (с)